Члены церкви адвентистов седьмого дня уже полгода прячут детей от семьи архангельских педагогов.
На Левом берегу в обычной двухэтажной деревяшке в квартире без удобств живёт семья архангельских учителей: бабушка Неля - ветеран педагогического труда, её дочь Светлана - также школьная учительница, всю жизнь отдавшая детям и трудным подросткам. Здесь же сейчас живёт и Светин сын Михаил (хотя ему самому сейчас 24, он уже шесть лет проработал педагогом в школе). С нового учебного года Михаил Герасимов мастер производственного обучения в политехническом техникуме.
Итак, вот уже полгода эта семья, состоящая из трёх поколений педагогов нашего города, терпит настоящее бедствие - две малолетних дочери Михаила Герасимова тайно увезены его бывшей женой и тёщей, членами архангельской общины церкви христиан-адвентистов седьмого дня (АСД). Дети увезены в Санкт-Петербург, их местонахождение скрывается, общаться с ними в живую, по скайпу или по телефону категорически запрещено. Необходимо отметить, что и отец детей, и многочисленные родственники с его стороны желают тесного общения с малышами.
В разговоре с корреспондентом ИА «Архангельск-ИНФО» педагог-пенсионер Нинель Петровна, старейшина семьи Герасимовых, прокомментировала происходящее следующими словами:
- Вы знаете, я четверть века преподавала литературу и русский язык в тюремной школе, здесь, на Пирсах... Я точно знаю, что даже опасным преступникам положены свидания с родными. Можно также и письма писать, и передачки-посылки передавать... Нашей же семье в таких элементарных вещах отказывают люди, которые называют себя набожными... Но мне почему-то кажется, что те порядки, которые пытаются установить в наших с детьми отношениях бывшая жена моего внука и её мать - это порядки концлагеря, причём фашистского концлагеря. Ведь даже из сталинских лагерей можно было деткам на волю писать.... Вот, я недавно перечитывала письма Павла Флоренского детям с Соловков... Факт: при ГУЛАГе можно было детям письма писать, а здесь что твориться? Здешний пастор адвентистской общины Виталий Алексеев, к которому мы не раз обращались в течение года, посоветовал моему внуку общаться с детьми эсэмэсками. При том, что и этого не позволено, я бы назвала позицию господина Алексеева богомерзкой. Достоевский бы сказал - бесовской. И это не оговорка... Подумайте, господа!- не прошло и года, как пастор вдруг фактически открестился от того, кого он крестил - Дашу, Мишину жену, накануне развода. А теперь он, видите ли, не может связаться с членами своей общины, чтобы вразумить их и остановить беспредел... А, может, не хочет? Может, это месть за принципиальную позицию моего внука и других членов семьи Герасимовых, за отстаивание религиозных убеждений, которые не нравятся пастору и членам его общины? В любом случае, покрывать отлучение любящего отца от маленьких детей - это духовное преступление. Может быть, большинство членов архангельской общины адвентистов солидарны со своими сбежавшими сёстрами? Ведь никто не извинился за их поведение... Ребята, да вы просто стадо зомбированных цуциков, если не понимаете, что творите и что твориться при вашем молчаливом согласии!..
Нинель Петровна переводит дух, достаёт вырезку из журнала конца 80-ых и читает:
«Русский философ и священник Павел Александрович Флоренский был арестован 25 февраля 1933 года. Находясь годами в заключении, за тысячи километров от дома, фактически обреченный в земной жизни на вечную разлуку с семьей, он вопреки обстоятельствам продолжал жить домом и жить в семье. Переписка, пусть и подцензурная, стала последней надеждой, последним духовным пристанищем для всех, кто был вырван из родной среды. Лишь посредством писем можно было подать о себе весть и сохранить духовную связь с близкими. Лишение же права на переписку равнялось гибели. Приговор «столько-то лет без права переписки» чаще всего означал вовсе не тюрьму и не лагерь, а расстрел...»
Вы знаете, продолжает Нинель Петровна, в августе, на день рождения моей младшей правнучки Любы, случилась оказия - знакомые поехали в Питер и пообещали передать посылку Мишиным детям. В посылке было и письмо отца дочкам. И что же сделали наши «набожные» родственники-адвентистки? Они в очередной раз не приняли ни письмо, ни посылку... Вот вам и расстрел...
В разговор включается Светлана Герасимова, педагог вечерней школы:
- Позиция членов церкви АСД сейчас такая - мы здесь ни при чём, это ваше личное дело... Но я свидетель того, как развивался конфликт между Михаилом, его тёщей и женой, теперь бывшей. Как вы знаете, Михаил протестовал против развода, он даже объявлял голодовку и вообще рисковал своей репутацией и карьерой, пытаясь не допустить развода. Так вот, когда Миша заявил, что он верит в Единого Бога и никаких тринитарных представлений принимать не будет, тут и вспыхнул конфликт. Тёща желала видеть Михаила послушным чадом церкви АСД. Но когда её планы рухнули, рухнула и семья, потому что молодые супруги жили на одной из квартир тёщи. Понимаете, что на самом деле произошло? Когда вопрос о послушании современным адвентистским догмам встал ребром, Даша и её мать просто указали Мише на дверь. Подоплёку конфликта обнаруживают, например, те ярлыки, которые пытаются повесить на членов нашей семьи, называя нас то арианами, то «полуарианцами»... А почему бы cразу не «еретиками»? А у нас что, монотеистические убеждения преследуется законом? А вдруг у нас еврейские корни? А вдруг мы любим ходить в синагогу и читать Тору?... И вы знаете, почему их так задевает позиция Миши? Потому что он публично заявил, что основатели адвентистского движения в Северной Америке первые 70 лет сами исповедовали антитринитарные убеждения Хорошо, богословие не поделили. Но зачем же делать детей заложниками этого спора? И потом, если вы такие набожные, почему не торопитесь простить, почему ушли в затвор, почему, наконец, разводитесь по финансовым причинам? Почему тайно увозите детей, мотивируя это «производственной» необходимостью? Разве можно служить и Богу, и мамоне? У меня много вопросов, но главный - это когда Дарья и Татьяна Подольская - члены архангельской общины адвентистов седьмого дня опомнятся? Они что, на самом деле думают, что мы забыли про детей?
Я не люблю обращаться за помощью, продолжает за дочерью Нинель Герасимова. Но сейчас я попрошу мэра Архангельска и его помощников из отдела образования взять эту ситуацию под личный контроль. Наша семья уже более 60 лет трудится в разных учебных заведениях города. Мы не претендуем ни на какие блага или особые привилегии, но кто-то должен прекратить это затянувшееся надругательство над архангельскими учителями. Виктор Николаевич, родненький, помогите нам вразумить «святых» адвентистов и открыть путь для общения с детьми! Вот, у меня есть правительственная награда за многолетний труд в тюремной школе. Если вы тоже окажется бессильным нам помочь, я не погнушаюсь вернуть эту медаль государству и принесу её в отдел образования. Надо будет, мы пойдем и встанем пикетом напротив адвентистского храма на Ленинградском проспекте. Но разве это будет добрая новость? Доброй новостью будет, когда отец обнимет, наконец, своих девочек, не правда ли?
А вот комментарий Михаила Герасимова: «К несчастью, мать моих детей убеждена, что справится с воспитанием дочерей без участия отца. Самые горькие слова, которые я слышал в жизни, были её слова, слова человека, который дважды крестился в церкви АСД: «Не привязывайся к детям», «Не привыкай к ним», «Вы увидитесь в подростковом возрасте». Ещё горше видеть взрослых людей, заседающих в святом собрании, но не могущих объяснить молодой матери, что Слово Божье говорит обратное - пустите детей к отцу, не препятствуйте отцам общаться с детьми... Получается, в церкви - двойные стандарты, но разве двойные стандарты не ведут к раздвоению личности? И я очень переживаю за душевное здоровье матери моих детей, и за здоровье дочек....Но все мои обращения направлены словно в пустоту. Сейчас у меня одно желание - увидеть и обнять дочерей. И я прошу - прошу и Дашу, и Татьяну Николаевну словами известной песни - не стойте на пути у высоких чувств, ведь Бог всё видит...»Осталось узнать у детей - хотят ли они общаться со своими родственниками из родного города. И если годовалая Люба вряд ли ответит самостоятельно, то Полина - ей три с половиной годика - уже ответила. Как рассказали Мишины знакомые, видевшие его дочерей два месяца назад, Полина рисует себя на плечах папы. Она его ждёт. Долго ли будут жить воспоминания о любящем отце в сознании ребёнка? И кто понесёт ответственность за то, если эти добрые чувства угаснут?
Илья Добродеев, специально для ИА «Архангельск-ИНФО»
